Я счастливый человек: Екатерина Семенчук – оперная певица, меццо-сопрано / Ekaterina Semenchuk – the opera singer, mezzo-soprano
Наталья Кожевникова
Ирина ТуминенеВсегда величественная — в образе принцессы ли, жрицы или цыганки, тонкий и умный музыкант, щедрой души человек, великолепная драматическая актриса с богатым голосом, которым она владеет мастерски, — это всё она, меццо-сопрано Екатерина Семенчук, солистка Мариинского театра. Ей рукоплещут в лучших театрах мира — Метрополитенопере, Ла скала, Венской опере, Ковент-гардене, операх Лос-Анджелеса и Вашингтона — и на крупнейших фестивалях мира, таких как Зальцбургский и Эдинбургский. несмотря на большую востребованность в мире, она всегда находит время приехать в Петербург, выступить в нескольких спектаклях и обязательно дать сольный концерт.
На последнем фестивале «Звёзды белых ночей» Екатерина исполнила партии Далилы, Амнерис, Эболи, принцессы де Буйон в премьерной постановке оперы Чилеа «Адриана Лекуврёр», а также леди Макбет в опере Верди «Макбет». В роли Макбета выступил Пласидо Доминго.
СП: Вы давно знаете Пласидо Доминго. Выступали на его оперном конкурсе «Опералия», будучи начинающей певицей. После этого он не раз был вашим партнёром по сцене.
— Да, мы знакомы очень давно. Но работа с ним в «Макбете» — самая удивительная. Пласидо пригласил меня на роль леди Макбет в Валенсианскую оперу в спектакль Питера Штайна. А после — на открытие сезона и тридцатилетний юбилей оперы Лос-Анджелеса в этот же спектакль.
СП: Леди Макбет чаще поют сопрано, но, вероятно, сложность партии не в этом?
— Эту партию пели многие великие меццо. Иногда порой сложнее петь ту же Амнерис, обогащая середину, низ своего голоса, особенно если оркестр звучит негибко. Партия леди Макбет безумно красивая, как и вся музыка Верди, но это зло вселенское наедине с тобой. Жутко исполнять такие партии.
СП: Но если ты не исполнишь её, она не прозвучит…
— Да. Поэтому следует пользоваться советами великих мастеров, таких как Михаил Чехов, Станиславский, и уметь создать персонаж рядом с собой, наполнить его жизнью и вести. Если всё пропускать через себя, а вначале это получается невольно, потом ты не сможешь вполне владеть собой. И если ты исполняешь подряд девять спектаклей «Трубадура», как принято в западных театрах, либо это превращается в рутину, либо можно умереть от таких эмоций, когда раз за разом на сцене повторяешь «я сожгла своего сына». Леди Макбет сложна не только своим тёмным наполнением, не только тесситурой и перепадами низких и высоких нот, но и тем, что Верди предполагал антракты между актами, а у нас объединяют первый и второй акты, третий и четвёртый. И ты поёшь без отдыха.
СП: Каковы Ваши впечатления от работы с Пласидо Доминго?
— Это уникальный опыт. Пласидо — великий музыкант с великой душой, человек-оркестр, он являет собой настоящую вселенную. И в то же время он очень скромный и добрый, искренне любит свою публику. И в работе с коллегами на сцене, и за пультом он предельно внимателен и отдаётся целиком всему, что делает. Только он появляется на сцене — всё начинает играть. У него столько силы, энергии, опыта, и его красивый голос настолько узнаваем, что его невозможно ни с кем спутать. Даже если он будет петь басом, он будет Пласидо, потому что он поёт своим сердцем. И на сцене вы работаете на одной волне. Это невероятное ощущение, когда у вас всё вибрирует в одном пульсе, голоса сливаются не потому, что сливаются тембры, а потому что совпадает частота, по жизни совпадает.
СП: На фестивале «Звёзды белых ночей» Вы дебютировали в опере «Адриана Лекуврёр» с Анной Нетребко, Юсифом Эйвазовым, Алексеем Марковым, с Валерием Гергиевым за пультом.
— Очень интересная постановка, я просто влюблена в художника по костюмам Кристиана Гаска, который создал неимоверной красоты костюмы, соответствующие эпохе и выполненные мастерами нашего театра. Сама постановка выдержана в духе времени сюжета, с элементами интерьеров театра Комеди Франсез, где происходит часть действия. При этом используются вещи и символы той эпохи, которая тщательно изучалась режиссёром Изабель Парсьо Пьери. История смерти Адрианы, великой актрисы XVIII века, загадочна. Принцесса де Буйон до конца жизни пыталась оправдаться перед всей Францией, что не является отравительницей и соперницей Адрианы. Готовясь к партии принцессы, я изучила массу интересного материала, чтобы понять эту героиню. Конечно, её оперный образ достаточно односторонний. Но музыка красоты необыкновенной. Для всех это был дебют.
СП: После «Звёзд» Вы пели Амнерис на фестивале в Зальцбурге, также с Анной Нетребко, впервые исполнившей Аиду.
— Режиссёром спектакля была Ширин Несхат. Она ирано-американского происхождения, пришла в театр из мира фотографии и документального кино. Это женщина-гуманист, обаятельная, скромная, но очень сильная. Её внутренняя гармония, спокойствие и сосредоточенность сочетаются с невероятной мощью и энергией, заставляющей двигаться всё вокруг. И видит она тебя насквозь. Общение и работа с ней принесли мне невероятное удовольствие. Анна Нетребко дебютировала в «Аиде», это было выдающееся исполнение. Аня — абсолютный мастер, артист с большой буквы, перфекционист, она — человек-перформанс, и она так создаёт свои роли, лепит их — просто фантастика. Её исполнение — это энергия, жизненная сила, которая поднимает на ноги, переворачивает с ног на голову и просто уносит в небеса. Вместе с нами на фестивале работали Франческо Мели, Лука Сальси, Дмитрий Белосельский, Юсиф Эйвазов. Дирижировал Риккардо Мути. Амнерис — одна из моих любимых партий. Впервые я её исполнила в 2011 году. За пультом стоял Валерий Гергиев, и, если честно, самое близкое для меня исполнение было именно с ним — и по темпоритму, и по эмоциям. Я хотела бы повторить это ещё не раз именно с ним.
СП: Вам посчастливилось работать и с великими певцами, и с крупными дирижёрами…
— Крупный дирижёр, который открыл меня миру, с которым я родилась как оперная певица,— Валерий Абисалович. Как только я пришла в театр, мне доверили большую роль Леля в Снегурочке. Столько ролей уже создано в стенах Мариинского театра, которые сделали меня богаче, сильнее! Вот сейчас принцесса де Буйон, в прошлом году Далила, и, надеюсь, «Вертер» грядёт, потому что Валерий Абисалович всегда говорит об этой постановке. Мне очень хочется исполнить партию Шарлотты именно в Мариинском театре. Надеюсь, будут и другие роли. Конечно, за эти годы я работала и с Зубином Метой, с которым я сделала моего первого «Трубадура», работала с Серджио Азавой, Николой Луизотти, Риккардо Мути. Много работала с Джеймсом Конлоном — мы делали с ним музыку и Берлиоза, и Малера, и Верди, и Вагнера, и даже Генделя, многое — впервые для меня. Первого своего Вагнера я спела с Джеймсом Конлоном. Он меня пригласил в оперу Лос-Анджелеса. А наше сотрудничество началось благодаря моим сольным концертам. Конлон, Де Бургас покойный, Шайи и многие другие приглашали меня в свои проекты, будучи поклонниками моего камерного творчества.
СП: Я тоже поклонник Вашего камерного творчества. Романс в Вашем исполнении превращается в целый спектакль. Нет костюма, декораций, режиссёра, но всё делаете интонацией. Часто исполняете малоизвестные сочинения — романсы Метнера, например. Расскажите о новой программе.
— Я счастливый человек, на протяжении своей жизни я знакомлюсь с замечательными уникальными музыкантами, в том числе пианистами. Метнер в моём репертуаре — это заслуга Дмитрия Ефимова. Он горел этим и как-то на репетиции обратился ко мне с вопросом: «Любите ли вы Метнера?», сыграл и спросил: «Ну как?» Я хотела бы исполнить всё вокальное наследие Метнера, хотя оно огромно. Там столько интересного и, к сожалению, забытого. Судьба его была печальна, он очень страдал вдали от родины. Невероятный был человек. До исполнения музыки Метнера нужно дорасти. Она сложна не только в музыкальном смысле, но и в поэтическом. За, казалось бы, простыми текстами стоит глубина смыслов. Мы с Дмитрием Ефимовым создали новую программу к 100-летию революции. Это концертреквием в трагичный день 7 ноября. Туда вошли произведения русских композиторов и цикл Дариуса Мийо «Петроградские вечера» 1919 года — 12 небольших зарисовок-портретов, от балерины до императора Николая II. Они лаконичные, иногда гротескные, и точно передают дух эпохи. Тексты с французским юмором, но трагедийность прослеживается на протяжении цикла, и последние два номера — очень тяжёлые. Удивительно, что не было написано ничего подобного о революции, которая потрясла весь мир. Кого-то она выдавила из страны, как Метнера, который глубоко любил Россию. Его произведения мы тоже включили в концерт, как и цикл Свиридова «Отчалившая Русь», погружающий в размышления о нас самих, о том, кто мы, что делаем и как же нам быть. Все эти произведения передают одновременно состояние растерянности, хаоса, пропасти, глубокой обречённости и бесконечного одиночества. И тут каждый человек должен наедине с собой немножко подумать о своём месте в этом мире, насколько он готов разрушить всё, чтобы потом что-то построить. Или же лучше, созидая, изменять себя и мир? Мне кажется, что сейчас как никогда актуальна тема войны, революций и страдания, и мы должны не просто задуматься, а предпринимать решительные меры для того, чтобы не разрушать, не убивать, а сохранять и преумножать хорошее, доброе.
Скачать журнал
21 ноября 2024 года
