Москва не место для Голливуда: Карен Шахназаров

Карен Шахназаров, создатель многих популярных картин — «Мы из джаза», «Курьер», «Город Зеро», «Палата № 6», «Американская дочь». Несколько лет назад его фильм «Белый тигр» вошёл в список претендентов на золотую статуэтку «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Режиссёр не только снимает кино, получающее признание на международной арене, но и много лет руководит киноконцерном «Мосфильм».





СП: Карен Георгиевич, почему Вы решили снять фильм о войне?

— Я считаю, каждый режиссёр моего поколения должен снять фильм о войне. Мой покойный отец был на фронте два года, и свою картину я в какой-то мере посвятил ему, памяти его товарищей. И потом, чем дальше уходит военное время, тем более объективным и более важным оно становится для нас. В основу фильма лёг роман петербургского писателя Ильи Бояшова «Танкист, или Белый тигр». Это очень честная проза. В фильме сохранена мистическая история: главный герой Найдёнов умеет «слушать» танки и уверяет всех в том, что подбить «Белого тигра» ему поручил «танковый бог». Найдёнову не удалось уничтожить танк неприятеля, и даже после окончания войны он не верит в то, что война позади, а считает, что она закончится только тогда, когда вернётся «Белый тигр» и бывший танкист сможет подбить его. Думаю, здесь заложено много смыслов, и пытливому зрителю будет интересно разгадывать их.

СП: Скажите, насколько дорогой получилась картина? Где проходили съёмки?

— Это мой самый высокобюджетный фильм, на него было потрачено 11 миллионов долларов. А снимался он в павильонах «Мосфильма», на военном полигоне в подмосковном Алабино, где выстроили целую киношную деревню. Мы не ездили в Германию, чтобы снять эпизоды, когда Гитлер подписывает акт.

СП: Как Вы считаете, надо ли российским студиям сегодня равняться на Голливуд?

— Думаю, нет. Это касается и «Ленфильма», и «Мосфильма». Москва не место для Голливуда. Голливуд — отдельная история. Ни одна кинокомпания в мире не страдает от того, что делает своё самобытное кино, не похожее на голливудские блокбастеры. И только в России продолжают переживать по этому поводу. А если говорить о «Ленфильме», то студии прежде всего нужны павильоны, мобильные действующие площадки. Но вообще в связи с переходом на цифру судьба больших студий остаётся под вопросом. Все большие студии строились под плёнку, и всё, что связано с её обработкой, неизбежно уйдёт в прошлое, закроется куча кинолабораторий.

СП: Каким Вы видите будущее «Ленфильма»?

— Без гигантомании. Нужно организовать рентабельный, полезный для кино и телевидения (именно оно сегодня определяет главный спрос) кинопроцесс. И я вижу прекрасную кандидатуру для осуществления этих задач — Андрея Сигле. Свою позицию я уже высказал в Министерстве культуры. Сигле способен успешно заниматься менеджментом. Если же вдаваться в историю, то когда мы в своё время начинали работать на «Мосфильме», то предлагали «Ленфильму» сотрудничество, но тогдашнее руководство студии отказалось.

СП: А на каких условиях хотели сотрудничать?

— Предлагали отстаивать вместе право государственного предприятия. Сохранить фильмоколлекцию. Но «Ленфильм» потерял свою золотую коллекцию. И если даже сейчас её вернут, то теперь она гораздо меньше стоит. Собственно, тогда мы именно благодаря фильмоколлекции без всяких бюджетных вливаний смогли выстоять и укрепить позиции «Мосфильма». Нам никто не давал никаких государственных денег, мы сами зарабатывали, перестроили, модернизировали студию. Насколько это возможно для «Ленфильма», я не знаю. На 70 процентов, думаю, уже невозможно. И мне кажутся неправильными и неразумными требования дать безвозмездно из госбюджета два миллиарда рублей студии, которая сама привела себя к полному развалу. А почему тогда «Мосфильму» не дать?

СП: Каковы сегодняшние задачи и цели «Мосфильма»?

—?Работать для телевидения и кино, быть им полезными. Для этого мы должны иметь первоклассную современную технологию производства.

СП: И на сколько процентов это осуществилось?

— Думаю, на сто процентов. Сегодня «Мосфильм» не уступает ни одной кинокомпании в мире с точки зрения технологий. И мы достаточно рентабельны.

СП: Какую долю занимает авторское кино на «Мосфильме»?

— Для нас это не имеет значения: мы работаем с разным кино — артхаусом, авторским кино, малобюджетным, экспериментальным. Ну конечно, я как режиссёр эмоционально могу испытывать те или иные пристрастия. И если продюсер артхаусного кино придёт ко мне, мы дадим скидку, сделаем какие-то преференции. Это не закон, это чисто мои симпатии. Завтра придёт другой человек, и условия могут измениться.

СП: Как Вам удаётся совмещать работу администратора с творческой деятельностью?

— Меня часто об этом спрашивают. Я не знаю, как-то привык. Возможно, мне как режиссёру даже помогают мои администраторские функции. Я вырос в советское время, когда на съёмочной площадке всё время что-то выходило из строя — то звук, то свет, то камера. А когда на студии всё работает безупречно, почему бы не снимать хорошее кино?

СП: Как как Вы строите отношения со съёмочной группой?

— Я могу быть очень жёстким и умею расставаться с людьми. Но никогда их не оскорбляю, это я считаю недопустимым. Лучше тихо и спокойно распрощаться с человеком, который тебя не устраивает профессионально или по человеческим качествам, но ни в коем случае не унижать его достоинство.

СП: Можете вспомнить личную историю, которая связана у Вас с Петербургом?

— Это удивительный город, куда я всё время стремился приехать в студенческие годы. Дашь проводнику пять рублей — и ночным поездом приезжаешь в Ленинград. Случилась поездка, когда я тут неделю прожил без копейки денег. И вот в какую-то ночь я оказался без крова. Заснул на скамейке в парке — а ноябрь на дворе, морозно. Если бы не разбудил меня в тот поздний вечер рабочий парень с Балтийского завода и не привёл в общежитие, не отогрел горячим чаем и чем ещё покрепче, не устроил бы на ночлег, может, и не было бы сегодня ни режиссёра Шахназарова, ни его «Белого тигра».

24 ноября 2024 года